«Я стала старше своего отца на 43 года»

Мне самой уже 85 лет. Сейчас я старше своего отца на 43 года. А он – мой горячо любимый папа — прожил всего 42 года…

Через толщу лет я оцениваю жизненный путь моих мужественных, стойких, очень трудолюбивых родителей, которым, как и другим их сверстникам, достались тяжёлые годы Октябрьской революции, сталинских репрессий, Великой Отечественной войны, восстановления народного хозяйства.

В «Личном деле» отца всё только по делу: родился, учился, женился, работал, воевал, опять работал… На самом деле в этих 42 годах – целая жизнь Зия Замалетдинович Абдульманова – жизнь своя собственная, вплетённая в жизнь страны, в которой он её прожил – год за годом, период за периодом, пропуская каждое из событий через себя.

БАТРАК-ШАХТЁР-СТУДЕНТ

Родился Зия в 1906 году в селе Енганаево Чердаклинского района Ульяновской области. Его мать умерла, когда ему было всего два года, а отец – когда мальчику было 14 лет. Оставшись один в голодный год, в поисках пропитания 14-летний Зия уехал в Сибирь, в Омскую губернию и нанялся батраком в кулацкое хозяйство.

Раскулачивание крестьянских хозяйств лишило его работы. И он отправился на Донбасс, стал шахтёром- забойщиком. Там вступил в партию, стал заниматься профсоюзной работой. Его избрали председателем шахтёрского комитета Снежнинского рудоуправления. А тут в правление Донбасса пришло из Казанского Татарского коммунистического университета (ТКУ) приглашение учиться.

Так папа стал казанцем. В университете познакомился с моей будущей мамой. Свою первую любовь они пронесли через всю жизнь.

До 1934 года папа учился. До 1939-го – работал, поднимаясь вверх, сначала, как сейчас бы сказали, по карьерной, а потом, как тогда говорили — по партийной лестнице: был начальником заготконторы фабрики «Светоч», начальником отдела на заводе «Красный восток», директором ватной фабрики ТАССР; третьим секретарём райкома ВКП (б); секретарём Сталинского РК ВКП (б) Казани; наркомом мясомолочной промышленности ТАССР. А мама всю жизнь проработала в газете «Кызыл Татарстан», она была журналистом.

ЗАВТРА БЫЛА ВОЙНА

Перед самой войной папа стал слушателем Высшей школы парторганизаторов при ЦК ВКП (б) в Москве. Всей семьёй мы приезжали к нему. Те наши московские встречи с папой остались самыми счастливыми днями в моих воспоминаниях. У нас была замечательная семья. Заботливые и нежные родители.

З.З. Абдульманов. Москва. 24.09.1940 г. Слушатель в Высшей партийной школе при ЦКВКП(б).

Война застала всех слушателей Высшей школы в Москве. Их перевели в Военную Академию Красной армии им. М. В. Фрунзе. Оттуда отец ушёл на войну, на оборону Москвы, не имея возможности проститься с нами.

ВОЕННОЕ ДЕТСТВО

Шла война и шло моё детство – военное и голодное. В Школьном переулке, в районе нашего дома, была фантастически красивая природа с оврагами, необхватными деревьями, зарослями цветущих акаций, боярышником, который вдоль всей дороги в школу кормил нас вкусными ягодами. Мы играли в классики, штандер, мохнушку… Несмотря на голод и физическую слабость, играли мы увлечённо. Помню, как обессиленный мальчик вдруг вышел из игры, и поплёлся к своему сараю. Вынес оттуда два полена, подошёл к своему другу, сказал: «Дай мне кусочек хлеба, я тебе – дрова для печки». Тот молча взял поленья, пошёл домой и принёс небольшой кусочек хлеба…

В 42-м я пошла в первый класс школы № 20. Во время войны всем было трудно и страшно. Особенно матерям. Чем накормить детей? Как уберечь их от холода? Как сохранить им жизнь? Дети болели, умирали. Мы с братом часто лежали в больнице… Наша мама иногда уезжала на поезде подальше от города, пешком или попуткой пробиралась в глухие деревни, меняла на картошку скатерти, полотенца, одежду. Запомнилось мамино лицо — измученное, голодное… Страдания от тяжести и боли в ногах отпечатывались на этом лице.

Квартиры холодные. Отопления нет. Мы жили на кухне, здесь было теплее. Мама сделала под вытяжкой из шести кирпичей «печку», вставляла маленький чугунок между кирпичами и стругаными лучинами топила «печь». В чугунке варился «суп» — вода с клёцками из муки. Утром, проснувшись, мой четырёхлетний братик спрашивал: «Мама, остатки супа есть?» Нас всегда мучил голод.

СОСЕДИ И ТАЛОНЫ

Объявили, что в Казань эвакуируют семьи из Ленинграда. Жителям города предложили встретить их на вокзале и самим выбрать соседей к себе в квартиры. Так в нашем доме поселилась семья из четырёх человек: мама, папа и двое детей. Они жили у нас в самой большой комнате. Их сын – подросток и отец, работали на заводе.

Город был затемнён. Окна завешивали одеялами. Часто выключали свет в городе. В домах лишь керосиновые коптилки.

Все продукты питания выделялись по талонам разных цветов. Они горкой лежали у нас на комоде. За продуктами — огромные очереди. Однажды мама послала меня в магазин за хлебом, я заняла очередь с улицы. При входе в магазин кто-то надавил на очередь так, что спрессовались передние ряды, многие вылетели из очереди, попадали, дети кричали, плакали. После этого случая мама не отправляла меня за продуктами.

ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ВСТРЕТИТЬСЯ

Осенью 1942-го к нам домой вдруг пришёл человек в военной форме с рюкзаком на спине. Он принёс письмо от папы: «Есть возможность встретиться, — писал папа. — Все пропускные документы на каждого оформил. У вас есть сопровождающий. Дорога будет трудной. Решайся».

И мама решилась. С молодым весёлым офицером мы ехали в товарном вагоне, загруженном сеном, в котором лежали и сидели солдаты в длинных шинелях. Сколько времени мы ехали, не знаю. Помню, на станциях, где останавливался поезд, всегда было много народу, суета, у всех напряжённые, измождённые лица.

И вот мы наконец все вместе! Это была такая радость! Но встреча была гораздо короче, чем дорога к ней. Неожиданно в полк пришёл приказ о срочном перемещении войск. И мы поехали обратно. Эта фотография запечатлела наше пребывание на Северо-Западном фронте в Вологодской области у села Шеломово 14 ноября 1942 года

Мама и папа. 1944 г. В запасном стрелковом полку в Марийском лесу, после ранения папы.

В феврале 1943 года отец был тяжело ранен и контужен. Шесть месяцев лечился в военном госпитале. После лечения его направили заместителем командира полка по политической части в запасной стрелковый полк, расположенный в марийском лесу. Здесь состоялась ещё одна наша встреча с ним.

ТУБЕРКУЛЁЗ

Отец был награждён орденом «Отечественной войны» второй степени, медалями «За оборону Москвы», «За победу над Германией».

С войны он вернулся в марте 1945 года. Он был комиссован из армии в тяжёлом состоянии с высокой температурой и диагнозом «туберкулёз лёгких». Начались очень трудные дни и ночи. В свои 39 лет он был прикован к постели, задыхался, открылось кровохарканье, ныли незажившие раны.

Мы с братом помогали как могли: приносили из аптеки лекарства, кислородные подушки для облегчения дыхания, тёрли морковь и выжимали из неё сок.

Лечение в Каменке и в Крыму помогло — папа встал на ноги. Летом мама увезла всех нас в деревню. Берегла нас от заражения туберкулёзом. Папа спал на сеновале в душистом сене, мы – в доме. Всех нас мама отпаивала парным молоком.

В 47-м году папа вернулся на работу. Наркома переименовали в министра  мясомолочной промышленности ТАССР. Любимая, хоть и напряженная работа, командировки вернули его в строй. Но болезнь не отступала: он постоянно лечился – то в Казани, то в Москве, мама буквально жила с ним в больнице. Мы, дети, жили дома под присмотром маминой сестры, которая потеряла на войне всю семью.

12 марта 1950 года мой папа мучительно скончался дома. Он похоронен на мемориальном кладбище в парке им. М.Горького. Его имя внесено в «Книгу памяти» Республики Татарстан Вахитовского, Приволжского районов.

Помню его. Люблю его. Горжусь им. Так жаль, что у него была такая трудная и такая короткая жизнь.

И всегда вспоминаю слова Зуфара Фаткутдинова из «Откровений XX века»:

«Даже мёртвые родители дают детям, горячо любившим их, силу целительных источников для души, просветления сознания для совершения справедливых и добрых дел»

Е.З. Гарафеева – доцент, поэт, художник.

Источник: сайт журнала "Татарстан"