Фольклор: народная память

В татарском фольклоре отразились история жизни народа, его обряды и обычаи, философские воззрения, психология, ментальность. В нём были заложены предпосылки для расцвета всех традиционных видов искусства.
Обрядовая поэзия, пословицы и поговорки, загадки, сказки, мифологические рассказы и народный эпос донесли до нас языческую мифологию татар. Среди персонажей татарского фольклора встречается многоголовый Див и Див-пэри, по происхождению связанный с зороастризмом и его священной книгой Авестой. Одним из самых популярных и широко известных представителей татарской мифологии является Шурале – обитатель, в известном смысле и хозяин леса, существо с волосатым телом, с одним рогом и очень длинными пальцами, которыми он может защекотать человека до смерти. Другим, гораздо более зловещим существом изображается Убыр, иногда выступающий в ипостаси кровожадной старухи Убырлы карчык. Он проникает в тело человека и занимает место его души. Зловещим персонажем татарской мифологии является Аждаха – божество водной стихии. Татарская мифология довольно богата всевозможными духами – хозяевами различных стихий, которые обозначаются общим термином Ия. Все они чаще всего выступают хозяевами, нередко властелинами тех стихий, сооружений, помещений, к которым относятся. 

Сказки, возникшие в первобытной древности, считаются одним из самых долговечных жанров фольклора. Наиболее ранней разновидностью являются сказки о животных: «Лиса и Волк», «Журавль и Лиса», «Хитрая Лиса». В татарском фольклоре их немного.
Основное место в прозаическом фольклоре занимают волшебные сказки: «Белый волк», «Золотая птица», «Таинственная подкова». Такие произведения сохраняют в своём сюжете, персонажах и художественных средствах ранние мифологические воззрения. Главным героем обычно выступает младший сын, которому оказывают помощь его друзья: домашние и дикие животные, птицы, деревья, реки; нередко – чудесные предметы. Главными противниками изображаются многоголовые дивы, аждаха, змеи. Иногда, хотя и весьма редко, противниками героя могут быть изображены и коранические персонажи: иблис, шайтан, джинн. 
Среди волшебных сказок много богатырских, в самих названиях которых и в обозначении имени героя присутствует слово «батыр» (богатырь): «Айгали-батыр», «Тан-батыр», «Турай-батыр», «Камыр-батыр», «Дутан-батыр». Главными героями в них выступают эпические богатыри, во многом напоминающие героев тюркских героических сказаний. В них присутствуют в основном те же сюжеты и мотивы, которые широко представлены в тюркоязычном дастанном эпосе: мотив бездетности («Старик-рыбак», «Камыр-батыр»); богатырские подвиги малолетнего героя («Айгали-батыр»); его эпически значимое имя (Тан-батыр – Богатырь-заря, Кич-батыр – Богатырь-вечер); ложное геройство малолетнего богатыря («Камыр-батыр»); первоначальное одиночество героя («Дутан-батыр»); добывание особого богатырского коня со значимой кличкой («Дутан-батыр»; «Золотое яблоко»); пребывание героя в подземном царстве. В богатырских сказках сохраняются главные особенности волшебных сказок, но в них больше дастанно эпического.

Дух амбара. Худ. А. С. Фатхутдинов. 1994 г.

Водяная. Худ. А. С. Фатхутдинов. 1994 г.
В бытовых сказках сюжет, композиция и художественные особенности намного проще и доступнее: «Друзья познаются в беде», «Кто работает без платы», «Ум и счастье». Их возникновение и формирование относятся к позднему Средневековью. Этим и определяется довольно простая проблематика: в сказках ставятся и решаются каждодневные бытовые вопросы. В них нет традиционных объёмистых зачинов и концовок; практически отсутствуют повторы. Сюжет прост и ясен и состоит обычно из двух-трёх эпизодов-мотивов; все они проходят только на земле. Большое место занимают диалоги, состязания в остроумии, игре слов. 
К древнейшим относятся и афористические жанры народного фольклора: крылатые слова, приметы, поверья, гадания, заговоры, благопожелания, проклятия, готовые ответы, дразнилки, скороговорки, острословия, эпические формулы. Каждый имеет характерные, присущие только ему особенности. Крылатые слова, например, по происхождению восходят к творчеству отдельных выдающихся государственных и общественных деятелей. Приметы связаны с каждодневной трудовой деятельностью людей. Гадания же основываются на представлениях. Благопожелания, пожалуй, являются одной из самых своеобразных форм афоризмов. Особенность их заключается в том, что они произносятся только в строго определённое время и в сугубо определённых обстоятельствах. Это относится и к проклятиям, для произнесения которых также необходимы известные условия. Свою обрядность имеют заговоры, на древних обрядах и обычаях. Основываются клятвы, а также готовые, стандартные ответы, которые так или иначе связаны с табу слов. Дразнилки, скороговорки, считалки, загадки связаны с детским фольклором. Пословицы и поговорки донесли до современных поколений интеллектуальные и философские представления предков.

Шурале,играющий на курае. Худ. А. С. Фатхутдинов. 1981 г.

Иллюстрация к баиту «Сак-Сок». Худ. Х. А. Якупов. 1982 г.
Большое место среди жанров фольклора IX – XIV вв. занимают произведения народного эпоса и стоящие близко к ним легенды и предания (о возникновении жизни на земле, строительстве и разрушении Булгар, принятии ислама). Значительная часть тюрко-татарских пословиц и поговорок дошла до нас в письменных памятниках тех лет: в книге Махмуда Кашгари «Словарь тюркских языков» (ХI в.) представлено немало пословиц, связанных с боевыми действиями: «Если сила(завоеватель) заходит через дверь, закон (порядок) выходит через дымовое отверстие»; «Если будет счастье, весь род соберётся, если нападёт враг, поднимется весь народ». Немало интересных образцов жанра дошло до нас и в книге Юсуфа Баласагуни (1019/21 – ?) «Благодатное знание». Это пословицы и поговорки с глубоким философским смыслом: «По одному набирается тысяча, капля за каплей – появится озеро»; «Бодливому быку Тэнгри не даст рогов».
Старейшие жанры татарского фольклора – баиты и мунаджаты – создаются в период или после важных исторических событий (войн, крестьянских восстаний), или после каких-либо исключительных происшествий (внезапной смерти, гибели). Поэтому их содержание связывается с конкретными историческими, чаще всего трагическими событиями, а образы имеют прототипы. Для баитов характерно повествование от первого лица. К наиболее ранним образцам жанра относится своеобразный и оригинальный как по своему содержанию, так и по форме, полностью основанный на достаточно древних мифологических представлениях баит «Сак-Сок». Мунаджаты же ближе к духовным песнопениям.

Былтыр и Шурале. Худ. Г. А. Зяблицев. 1958 г.

Марьям,срывающая плод. Худ. А. Р. Ильясова. 1992 г.
В период Золотой Орды наивысшего развития достигают фундаментальные жанры татарского народного творчества – эпические сказания-дастаны: ранний героический или сказочно-мифологический эпос: «Туляк и Сусылу», «Йиртушлек»; героические сказания: «Ак Кубек», «Идегей»; лиро-эпические сказания о любви: «Кузы Курпяч и Баян-сылу»; книжный эпос: «Тахир-Зухра», «Сайфульмулюк», «Книга о Йусуфе». Продолжается формирование баитов (классический образец жанра – баит «Ханэкэ-султан»).
Татарский фольклор периода Казанского ханства проникнут во многом трагическим пафосом. Некоторые легенды и предания тех лет связываются с судьбами конкретных исторических деятелей. Так, в предании «Сююмбике» московский царь, якобы, увидев портрет царицы, влюбляется в неё и отправляет послов в Казань просить её выйти за него замуж. Сююмбике наотрез отказывается. Тогда царь идёт войной на Казань, чтобы силой увезти царицу. Семь лет осаждает город и в конце концов захватывает его. Видя, что московский царь может увезти её насильно, Сююмбике поднимается на башню Ханской мечети, бросается вниз и погибает. После этого случая минарет мечети стал называться башней Сююмбике. Сохранилась небольшая легенда и о верховном сеиде Казани Кул Шарифе, который, как в ней рассказывается, сражаясь за свободу и независимость своей страны с оружием в руках, погиб на одном из минаретов соборной мечети. Во времена Казанского ханства продолжалось развитие и народного эпоса (дастаны «Джик Мэрген», «Чура-батыр», «Баит Казани»).

Иллюстрация к татарской сказке «Падчерица». Худ. Г. Л. Эйдинов. 1982 г.

Иллюстрация к книге «Татарские народные сказки». Худ. З. В. Мухаметзянова. 2005
В фольклоре XVIII – XIX вв. на первый план выходит личностное начало, что сказывается на довольно успешном развитии песенно-лирических жанров. Вместе с тем, проблемы истории занимают весьма заметное место, большинство произведений носят драматический, нередко трагический характер (предания, рассказывающие о жестокой политике Ивана Грозного, о завоевании Сибирского ханства, о насильственном крещении татар Поволжья), выдвигаются идеи борьбы за социальную справедливость. Дальнейшее развитие получили баиты и исторические песни. 
Среди лирических песен ХIХ в. – песни о родине («Золотое яблоко», «Прекрасны берега Демы», «Сакмар»); песни о тяжёлой жизни («Песня батрака», «Бедный джигит»); о поисках счастья на чужбине («Не шуми, камыш», «Песня ямщика»). Особую группу составляют песни о судьбах женщин. Основная же часть народного песенного наследия – песни о любви. Нередко они называются женскими именами: «Латифа», «Галиябану». Появляются застольные песни, песни о дружбе и родстве.

Легенда. Худ. Б. А. Гильванов. 2017

Озеро Кабан. Из цикла «Тайны казанские». Худ. Г. Л. Эйдинов. 2015 г.
Дастан (народный эпос) считается жанром, играющим роль этнического кода. Для дастана характерны единство эпического текста и декламационно-напевное исполнение. Устные дастаны, прежде всего, были широко распространены и сохранились среди сибирских татар. Зафиксированные из уст сибирско-татарских сказителей «Алпамыш», «Кузы-Курпяч и Баянсылу», «Йиртюшлек», отдельные устные варианты «Идегея» и других дастанов стали достоянием общетюркского фольклора.
У других этнотерриториальных групп татар с давних времён наблюдается отделённость эпоса от его ритуально-обрядовой функции. Уже в начале XVI в. у казанских татар устная разновидность эпоса не пользовалась популярностью. Предпочтение письменной культуры способствовало тяготению татар к чтению и созданию дастанов в письменном виде. Появились так называемые «книжные дастаны», занимающие промежуточное положение между фольклором и письменной литературой. На протяжении нескольких веков они функционировали самостоятельно и параллельно с литературными произведениями. 
К этому разряду относятся разнотипные памятники, созданные на материале и традициях эпического фольклора или же позже переработанные с использованием изустных канонов. Большинство из них созвучны с эпосом других тюркоязычных народов, но отличаются от других национальных версий литературной обработкой. Некоторые дастаны (например, «Чура батыр», «Кур углы», «Тахир-Зухра» и др.) сохранились в нескольких вариантах.

Новый Кисекбаш. Худ. Ф. Ш. Хасьянова. 1986 г.
В составе татарского книжного эпоса выделяется героическая тематика, которая охватывает героико-архаические и героико-религиозные дастаны. На их материале отмечена прямая связь между историческими событиями в жизни татарского народа («Чура батыр»). Среди героических дастанов особый интерес представляют дастаны религиозного характера («Кахарман Катил», «Кыссаи Сякам», «Кисекбаш»), возникшие под влиянием арабо-мусульманских письменных памятников. Эти произведения свидетельствуют о трансформации классических жанров под влиянием исторических событий, идеологии ислама, а также творческих импульсов этноса.
Особую тематическую и эпико-лирическую разновидность книжного эпоса составляет так называемый романический книжный эпос-дастан. Возникшие под влиянием восточной литературы книжные романические дастаны («Тахир-Зухра», «Ашик Кериб», «Лейля и Маджнун») превратились в самостоятельные национальные версии татарского эпоса.

Пройдя долгий и сложный путь развития, книжные дастаны постепенно перестали создаваться вследствие ускоренного роста городской культуры и классической литературы. Но существенные их черты и традиционные атрибуты стали частью литературных эпических жанров.